ИСТИНА

Общим местом в современных религиоведческих исследованиях, особенно отечественных,в последнее время оказывается постулирование эпистемологического принципа методологического атеизма. Следование данному принципу в духе известной позиции Макса Вебера должно очистить религиоведение от оценочных суждений отнесения к ценностям, что якобы обеспечивает объективность и предполагает подтверждение статуса научности религиоведческого знания. Таким образом, онтологический принцип, то есть принцип, относящийся к проблеме онтологических статусов, декларативно позиционируется как принцип эпистемологический или даже просто методологический, но принятие его выполняет, по сути, политическую задачу. Питер Бергер, некогда отославший читателя к методологическому атеизму, в своем последнем интервью фактически отказался от этого термина: Я как социолог не могу высказывать теологическое мнение, и в таком смысле этот термин полезен. Но я больше его не использую... Лучше говорить об «объективном» или «ценностно-нейтральном». Для философии вопрос ее научности или ненаучности регулярно ставится заново, но так же часто и теряет свою остроту. Философы смирились с тем, что в их случае объективность и рациональность может не оспаривать место под солнцем научности. И в этой связи актуальным может стать вопрос, насколько объективной и ценностно нейтральной может быть позиция принятия онтологического тезиса. Религиоведение, решающее вопрос об исключении трансцендентного из академического дискурса, тем самым пытается решить задачу соответствия демаркационистскому критерию или утверждения себя в статусе науки. В данном смысле применение принципа методологического атеизма может быть признано оправданным. Однако эпистемологический аспект применения этого принципа может быть связан с утратой эвристичности. Философия религии как дисциплина, не сводящаяся к религиоведению, и не претендующая на обоснование собственной сугубой научности, способна занять позицию эпистемологического квазитеизма.