ИСТИНА

Известно, что уже в «Письмах русского путешественника» Карамзин не только устанавливает линию преемственности между Руссо и Гёте, но и выстраивает определенную иерархию, в которой Гёте, автор «Вертера», стоит выше Руссо как писатель, очистивший свою прозу от «романического» элемента. Позже, в 1795 г., в «Московских ведомостях» Карамзин помещает комплементарную рецензию на «Вильгельма Мейстера», характеризуя его как «лучшее произведение музы» Гёте. Именно поэтому в данной статье роман «Годы учения Вильгельма Мейстера» рассматривается в качестве текста, опыт прочтения которого не мог не отразиться на позднейших прозаических произведениях Карамзина, в частности утверждается, что влияние этого романа во многом определило структуру повести «Чувствительный и холодный» (1803 г.). На основе анализа того, как конструируется система персонажей и сама ситуация конфликта «чувствительного» героя с толпой, чью точку зрения отражает, как правило, персонаж-двойник, доказывается, что герои повести «Чувствительный и холодный» функционируют одновременно в контексте двух романов. С одной стороны, несомненно влияние «Новой Элоизы» (Эраст — «новый Сен-Прё», Каллиста — Юлия, которая, «исполняя волю отца, на все согласилась», Леонид — Вольмар), с другой — «Вильгельма Мейстера»: ироничность авторского тона делает «эстетическую недостаточность» «чувствительных» героев (Вильгельм и Эраст) заметной и обуславливает необходимость уравновесить их героями-двойниками (Вернер и Леонид), которые олицетворяют рационалистическое начало, мысль головную и называются «холодными» («kalte Leute»). При этом Эраст — не просто «чувствительный» характер, но, как и Вильгельм, представитель типа героя-художника, причем «в германской романтической редакции», отвергающей все «права ума» в процессе создания художественного произведения. Далее говорится о том, что такое наложение систем персонажей оказалось возможным потому, что Гёте в «Вильгельме Мейстере» сохраняет прототипическую модель романа Руссо. На примере истории Марианы последовательно сравниваются те сюжетные «положения», которые, по-видимому, взяты из «Элоизы» и, как следствие, связывают все три произведения. В заключение делается вывод, что вследствие влияния романа Гёте изменяется природа конфликтной ситуации повести «Чувствительный и холодный»: Гёте снимает центральный конфликт «Новой Элоизы» — сословное неравенство — и подменяет его конфликтом художника и толпы, но снижает элемент патетики (Мариана — актриса, погруженная в прозу жизни). У Карамзина такого снижения нет, но герои, как и в романе Гёте, занимают равное социальное положение («новый Сен-Прё» возвышен до дворянина), а в центре повести — исключительная личность, находящаяся в драматическом противоречии с современной ей действительностью и напряженно переживающая этот разлад. Кроме того, заметно стремление Карамзина показать судьбу героя как «некоторый типически повторяющийся путь становления человека от юношеского идеализма и мечтательности к зрелой трезвости и практицизму», что, по Бахтину, характерно для классических образцов романа воспитания, следовательно, также связывает анализируемую повесть с романом Гёте о Вильгельме Мейстере.