ИСТИНА

Образ Уголино, несчастного свергнутого правителя Пизы, берёт свои истоки в песнях XXXII-XXXIII «Ада» Данте Алигьери. Трагическая судьба пизанца не оставляет равнодушными и поэтов английского Позднего Средневековья — впервые на английской почве вариации на её тему возникают у Джеффри Чосера, где повествование об Уголино встраивается в сложную композицию «Рассказа Монаха», интегрированного в многоплановое полотно «Кентерберийских рассказов». Оно оказывается одной из семнадцати «трагедий», которые Чосер вкладывает в уста Монаха, и при этом выделяется на фоне остальных. История Уголино, рассказанная Монахом, выделяется на общем фоне: она единственная из всех не содержит даже краткого упоминания о времени процветания, сразу начинаясь с описания злой доли героя. Из-за этого эта «трагедия» утрачивает своё нравоучительное значение. Почему же история Уголино заставляет Монаха изменить свою повествовательную стратегию? Думается, что ключом здесь становится апелляция рассказчика к оригиналу: словно устав от ужасных подробностей страданий Уголино, он отсылает своих слушателей к поэме Данте, где, по его словам, можно прочесть эту историю целиком. То, что рассказывает Монах, превращается в некий краткий пересказ,часть от целого, занимает зависимое положение по отношению к изначальному тексту. Власть оригинала оказывается настолько великой, что втягивает в свою орбиту и повествователя, подменяя его изначальную стратегию своей. Нравоучение превращается в патетическую историю.