Описание:Актуальность исследования модерна обосновывается системностью и глобальностью происходящих на наших глазах трансформаций, которые, несомненно, требуют философского осмысления. Политика постправды, «отменяющая» представление о единственности истины, денонсация этической универсальности, девальвация просвещенческих идеалов, норм и ценностей, регионализация мира, новые социальные движения, новые гендерные практики, в конечном счете, конструктивистские практики, питающие релятивистские стратегии – все это маркеры нашей эпохи. Список этот можно продолжать практически до бесконечности, здесь указаны лишь наиболее очевидные угрозы. Этот момент подчеркивает и особую, практическую востребованность разговора о модерне. Он затрагивает не просто отстраненные, теоретические вопросы, а касается нас самих, нашей идентичности, субъектности, самопонимания, понимания того мира, в котором мы живем, а соответственно влияет на выбор стратегий дальнейшего индивидуального и цивилизационного развития. То есть, в таком случае, этот курс о том, кто мы, где мы находимся, что нам следует делать. В целом можно сказать, что разговор о модерне – это разговор о нас самих. Соответственно он касается каждого. Но возникает вопрос: как можно поставить вопрос о модерне? Ведь хорошо известно, что в философии постановка вопроса столь же важный процесс, как и поиск на него ответа.
Модерный философствующий разум пришел к признанию дискурсивной природы знания – анализ любого предмета или явления возможен только в рамках определенного дискурса, а соответственно не существует внедискурсивных «сущностей». Особенно справедливо это по отношению к самому модерн, представляющему собой особый тип социальной реальности, которая в силу произошедшего конструктивистского поворота в философии ХХ в. исчерпывает полноту сущего для модерного разума. Соответственно, саморефлексия модерного разума – это анализ дискурсов самопонимания модерна. Нет ничего во внешнем мире, на чем бы висел ярлык модерн и указав на него можно было бы сказать это модерн. Модерн имеет только внутридискурсивную референцию. Соответственно, вопрос о модерне можно поставить только в рамках какого-то дискурса о модерне. При этом далеко не все дискурсы формируют содержание понятия модерн. Не сложно представить дискурсы, в которых никакого модерна нет. Такими примерами могут быть колониальный, теологический, философско-религиозный и др. дискурсы. Соответственно, анализ модерна предполагает обращение только к дискурсам, которые формируют содержание понятия модерн, то есть обращение к различным дискурсам о модерне. Магистральными среди таковых являются дискурс об индустриализации, модернизации, глобализации и секуляризации. Их анализу посвящен первый блок курса.
Анализ дискурсов позволяет выделить смысловые центры (ключевые атрибуты) модерна, которые в то же время являются аксиомами модерного разума и фундируют сами дискурсы о модерне. К таковым атрибутам следует отнести: представления об имманентной реальности, активном человеке-субъекте, ориентированном на преобразование внешнего мира в социальном действии и рациональности, сосредоточенной на имманентных же максимах.
Второй блок курса посвящен анализу смысловых центров модерна, эксплицированных в рамках первого блока. Отказ от принятия любых метапозиций, а это является необходимым условием современного философствования, оставляет только один метод в этом случае – экспликация их генеалогии. В результате такого анализа становится понятно, что атрибуты, конституирующие социальную реальность модерна, не являются культурными и историческими инвариантами, а генеалогически восходят к христианской онтологии. Концептуализация интегрального образа мира в виде «реальности» связано с секулярным переосмыслением Творения. Субъект модерного типа появляется в результате перенесения атрибутов Божественного субъекта, как центра бытия и Личности, на человека. Научный тип рациональности формируется в дискурсе «естественной теологии», задачей которой становится «прочтение» Книги Природы. Соответственно, следует констатировать, что онтология модерна неразрывно связана с христианской онтологией, а модерн, в таком случае, может быть понят, как секулярная форма христианской социальной реальности.
Такой подход позволяет в социальной реальности увидеть взаимосвязанную систему смыслов, изучению которой посвящен третий блок. Более детальный анализ позволяет увидеть в социальной реальности три уровня: эмпирический уровень, на котором происходит взаимоотношение с чувственным миром; трансцендентальный - являющийся резервуаром культурных смыслов, позволяющих организовывать деятельность в социальном пространстве; и трансцендентный – уровень онтологических смыслов, который задает нормативность двух других и детерминирует облик сущего, доступный человеку той или иной эпохи и культуры, выступая ее онтологией. Важно отметить, что онтологические смыслы не подлежат фальсификации, так как определяют содержание трансцендентального и эмпирического слоев и могут быть изменены только в результате системной трансформации трансцендентного уровня социальной реальности. В свою очередь, социализированный индивид в каждодневной практике имплицитно отталкиваясь от онтологических смыслов конструирует релевантный этим смыслам тип социальной реальности. Именно смысловую структуру реальности можно признать культурным инвариантом, при том, что ее содержание формируется в социальном процессе и не является константным. Изменение трансцендентного уровня необходимо приводит к изменению всей социальной реальности. Этим можно объяснить «механику» культурных революций и это же позволяет понять специфику социальной реальности модерна.
Таким образом, логичным резюме курса является следующее положение. Социальная реальность модерна характеризуется имманентным порядком, т.е. онтологические смыслы модерна, имеют принципиально имманентную природу, а их генезис связывается с социальной, понимаемой как демиургической, деятельностью. В результате этого конструктивистские практики приобретают открытую форму, становятся культурным трендом и питают оптимизм о безграничности сферы их применения. Именно в этом следует искать причины фрагментации мир-системы последних лет и делигитимации универсалистских цивилизационных канонов.