Аннотация:В статье рассмотрены разные формы говорения о литературе в наследии С. Н. Дурылина 1920-х – 1940-х годов. Оставаясь верен своим представлениям о назначении искусства, сформированным в 1910-е годы, Дурылин впоследствии искал способы их трансляции, и «правда» и «ложь» оказались связанными с возможными дискурсами о литературе. В статье показано, что наиболее свободными от «лжи» оказались критические отклики и исследования фактологического характера. В научных же статьях 1930-х – 1940-х годов, в которых заметна биографическая заинтересованность в публикации, авторская «правда» и идеологическая «ложь» сочетаются по-разному и едва ли не в равной степени противостоят истине, как ее понимал сам Дурылин.